Название: После эфира
Фэндом: Таня Гроттер
Автор: Лина_Тонн
Пейринг: ГС/ТГ, ГС/КЛ, ГС/ГП
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Жанр: General, POV, Romance
Тип: фемслэш
Дисклеймер: персонажи Емцу
Предупреждение: OOC, фемслэш
Статус: закончен
Размещение: не указано

А она нехорошо усмехается. И я знаю – ещё не вечер, после эфира меня ждёт расплата за лиловый засос и неаккуратно обронённое слово. Грызианна единственная, кто может дать отпор моим безумным фантазиям. С ней меня связывает любовь к пиару.

«Гроттерша! Пуппер»! – с адской болью пульсировало в висках.
«На хрен он ей нужен»! – ноющей болью отдавало в затылок.
« Идиотка! Зачем попросила её»? – снова проносилось в сознании.
«Вот же дрянь! Наверняка всё предусмотрела»! – напоследок вспыхивало в голове.
Нет, не то, чтобы я любила Пуппера. Просто хотела потешить своё самолюбие. Тщеславие. Я бы хорошо смотрелась с ним в эфире «Последних магвостей», да и на обложке какого-то журнальчика тоже неплохо. Я бы подошла ему. Роковая, красивая, соблазнительная. А что она? Ни кожи, ни рожи! Тьфу, противно!
Ха, а Танька – вот же стерва! Гурика моего приворожила, клятву давать отказалась и убежала к своему Валялькину! Ну не дура, а? Да я бы на её месте…Хм, а хорошо, что она дура! Нет, ну вы мне скажите, тратить время на этого ветеринара, когда взамен можно получить звезду драконбола! Вот и я говорю – дура!
О, несётся уже. И Ягун что-то трындит. Что??? Поссорилась? С Валялькиным? Наверняка из-за Пуппера! Так, Паж, ко мне, зададим ей сейчас! Она у меня не то, что Пуппера – себя забудет! О, Ягуна отшила! Откатапультировала назад, к себе. Вот бы к ней в мозги залезть, но она, говорят, шибко умная в таких делах – мигом засекает.
О, вошла: волосы спутаны, да ещё и какого-то непонятного оттенка – красновато-рыжие, свитер чуть ли не до колен, джинсы вообще – в один клёш две ноги влезет.
И что они все в ней находят? Пришла, на кровати развалилась – даже не здоровается! О Пуппере моём мечтаешь? Ну я тебе сейчас!
- Что, Гротти, о Гуррике задумалась? – шепчу так, с придыханием.
- Склепова, отвали! – чуть не шипит.
А я мигом оказываюсь у её кровати.
- Я же сказала, отва… - начинает она, но я как можно резче целую её в губы, кусаю их до крови. У Гуни научилась, надеюсь получилось так же. Она упирается мне в грудь руками и изо всех сил колотит по неё. Тьфу, Гроттерша, аккуратнее, у меня потом синяки останутся, как я перед Гуней оправдываться буду? Почему я её поцеловала? Я бисексуалка. Конечно, вкус у меня есть и при нормальных обстоятельствах я бы на Таньку не позарилась, но лучший способ заставить кого-то о чём-то забыть – огорошить, удивить, обезоружить чем-то действительно сенсационным. Это Грызианка так говорит.
И почему она до сих пор упирается? Мужчины меня сразу хотеть начинают. И на мне одежда красивая, вызывающая. Это Лоткова так советует.
С Танькой меня связывает общая ненависть друг к другу…
А этой ветеринарше удаётся-таки вырваться! Она удивлённо смотрит на меня и почти орёт:
- Что ты делала? Почему?
- Как же я ненавижу тебя, Гроттер, - выдыхаю я яростно, и напоследок жёстко сжимаю её бедро.

Сидим в гостиной. Пупсикова ахает и охает над фоткой Пуппера. Вот же пряник недоделанный! Чтоб тебе! Тут Катька подходит. Тоже с календариком. Мы без слов пририсовываем Гурику наручники и вдруг Лоткова откуда-то вытаскивает пёрышко.
Ха-ха, а мне нравится эта забава! Она томно вздыхает и говорит:
- Всё-таки я больше нравлюсь Гурию, гляди как он на меня смотрит!
- Чего? – возмущаюсь я и толкаю Катьку в бок, - Пупперу я больше нравлюсь, смотри, как он на меня косится.
- Не-а, - она качает головой и проводит языком по верхней губе, - Пуппер будет моим!
- Заткнись, - яростно выдыхаю я прямо ей в губы и всё так же, по гломовскому, упиваюсь в них. Календарик с притихшим Гуриком летит куда-то под диван. Я одной рукой лапаю нашу красотку за задницу, а второй сжимаю сосок. И пусть не врёт, что её не нравится. Это она своим кавалерам лапшу на уши вешает, а мне нечего!
А где-то скрипят половицы. Вот чёрт! Опять кого-то несёт! Катька поспешно ныряет на пол и выуживает из-под дивана календарик. А я смачно шлёпаю её по заднице. Она аж подскакивает, но тут входит всё та же Гроттерша и наш Гурик подаёт ей знаки – спасай, мол. А она с невозмутимым видом шествует мимо, вот идиотка!
- Гробыня, смотри, наш Гурий на м изменяет! – раздаётся капризный высокий голос Лотковой. С ней меня связывает одинаковое тщеславие и интерес к Пупперу.
И мы опять, вплотную прижавшись друг к другу начинаем щекотать бедного кумира тоненьким куриным пёрышком.

Студия. Работаем с Грызианкой. Вызываем духов. Перерыв. Эта выдра куда-то испаряется. Вхожу в гримёрку – а как же, сидит – малюется. Бельмо шпаклюет.
- Какого хрена ты всё время трындишь? – уперевшись руками в кресло, яростно выдыхаю я. – Передача-то общая!
- А какого хрена ты как в сливах сидишь? Мне пиар нужен и процветание программы, - оскаливается Грызианна.
Беру её рукой за тщательно напудренный подбородок и притягиваю себе. Близко. Очень близко. Яростно, изо всей силы кусаю её и оставляю, мгновенно ставший фиолетовым засос. Она сначала отвечает, а потом понимает, что через несколько минут эфир.
- Что ты наделала, дура? – взвизгивает Грызианна и вдруг упивается в мои губы и кусает их до крови. Тёплая солоноватая струйка бежит по нёбу, я медленно глотаю её и коварно шепчу:
Дрянь!
А она нехорошо усмехается. И я знаю – ещё не вечер, после эфира меня ждёт расплата за лиловый засос и неаккуратно обронённое слово. Грызианна единственная, кто может дать отпор моим безумным фантазиям. С ней меня связывает любовь к пиару.