Глава 12
Да будет так
Смотреть, как влюбляются другие –
всё равно что жевать жвачку, когда
хочется бабушкиного борща.(c)
Совет был назначен на тот же вечер. Таня вернулась от коллег-богов задумчивая и мрачная. Практиканты решительно настаивали на уничтожении сектантов, Рыцарь Рока занимал полностью пофигисткую позицию, и девушке самой приходилось доказывать богам основные положения конституции. «Каждый имеет право на жизнь», вот именно.
Боги упорно не соглашались, объясняя, что живые сектанты будут портить нервы всем остальным, что тоже не есть хорошо. В итоге Таня потребовала отсрочку, решив заставить магов самих решать, что делать с пленниками. Может, у этих будут хоть какие-то идеи кроме «на фиг убить» и «на фиг отпустить». Еще боги вынесли вопрос о временном перемирии между странами, и эта идея тоже казалась девушке достойной рассмотрения.
За окном только начинало вечереть, но уже чувствовалось, что день подходит к концу. Маги собирались неохотно, подозрительно поглядывая друг на друга. Больше всего они напоминали змей, которые хотят расползтись по своим норам и оттуда шипеть на соседей, но которым волей-неволей приходится общаться. Из тибидохсцев Совет своим присутствием почтил только Глеб, и Гроттер подозревала, что остальных просто никто не удосужился пригласить.
- Приветствую, эр-соллэн, - объявила Таня из кресла главы Совета, которое заняла без особых сомнений и колебаний. Стоит ли упоминать, что возражать ей никто не стал? – Давайте быстренько обсудим пару вопросов и уже закончим с этой историей. Возражения есть? Возражений нет! Отлично. Тогда пункт первый. Что вы думаете насчет временного перемирия с Империей?
- В чем оно будет заключаться? – уточнил Бриан. – Нам не придется принимать их веру, надеюсь?
- Ни в коем случае, - охотно разъяснила богиня. – Мы предлагаем пока ограничиться свободной торговлей, ну, и путешествиями для особо желающих. Вылазки диверсионным отрядам запретить, добровольцев тоже призвать к порядку.
- Можно попробовать, - решила Анхелика. – Сомневаюсь, конечно, что мы быстро сумеем убедить наш народ в дружелюбии имперцев…
- Да и они насчет нас не поверят, - подхалимски дополнил Арчибальд. Бриан презрительно посмотрел на Ротсея и усмехнулся каким-то своим воспоминаниям.
- Значит, первый пункт принят, - быстро подвела итог Таня. Возиться с местными делами было ужасно лень. – Второе. Что делать с пленными?
- Казнить, - быстро предложила герцогиня.
- В принципе, не возражаю, - лениво поддержала ее эриэ Верр. – Но куда девать столько трупов?
- Да тут все просто же делается, - всплеснула руками Анхелика. – Надо трех палачей, чтоб рубили головы, и двух боевых магов у помоста, чтобы испепелять тела. Чисто и зрелищно.
- Еще предложения есть? – поинтересовалась Таня, которая с куда большим удовольствием испепелила бы саму «рационализаторшу».
- Конечно, - кивнул Глеб. – Как я понял, сектанты эти опасны именно тем, что знают нечто такое, чего им знать не следует? Так почему бы просто не стереть им память?
- На паладинов не действует магия, - резко возразила Анхелика.
- Можно действовать и немагическими средствами, - предложил старший Дебрандт. – Те же сборы из трав действуют на всех одинаково.
- Эликсира, воздействующего на память, не существует!
- Так его можно создать, - усмехнулась Анастасия. – Эриэ Марго, ты же можешь это сделать?
- Я? – Маргарита обернулась к спросившей, словно плохо понимала, где находится и о чем вообще говорит. – Да, смогу, наверно…
Выглядела чародейка непривычно. Обычно уложенные в сложную прическу волосы были просто собраны лентой, а многочисленные украшения сменило одно-единственное кольцо – тонкий ободок из потускневшего золота. «Или уколдовалась по самое некуда, - отметила Таня, отмечая необычную магическую ауру кольца, - или это какой-то ритуал. Ну, поживем – увидим!»
- Хорошо, - вслух подвела итог девушка. – Двух дней на эксперименты тебе хватит?
Маргарита ограничилась кивком, не размениваясь на многословные обещания.
- Ну и отлично, - Таня встала. – Тогда…
- Еще один вопрос, эриэ Гроттер, - перебила ее Анхелика. – Разве ты не будешь судить моего брата? Ведь он предал свою страну!
Правительница остановилась. Судить предателя – это было правильно, но смутное сомнение царапнуло душу. У нее есть сила и есть право, да, но что же она все-таки упустила?
- Хорошо, - махнула рукой девушка. – Зовите его.
Эндрюс Ле Фей шагнул в зал, запретив себе бояться. Он сам выбрал, а значит, и сам должен отвечать за все. Пусть так и будет.
Маги смотрели на него с презрением, во взгляде родной сестры читалось злорадство, и лишь одна эриэ Гроттер почти откровенно ленилась разбирать дримовские дрязги.
Герцог остановился перед правительницей и изящно поклонился. Уж чему-чему, а хорошим манерам его учили на совесть.
- Приветствую, эриэ Таня, - с трудом, занемевшими губами выговорил Эндрюс и неожиданно почувствовал, как страх сменяется веселой, почти шальной решимостью. «Ну, будет вам суд!» - Ты хотела меня видеть?
- Хотела, - согласилась девушка.
- И зачем же? – Ле Фей изобразил на лице недоумение и краем глаза заметил, как нахмурилась сестричка. Правильно, чем больше он скажет, тем хуже ей будет. Но влезать в разговор не позволял этикет, и амбициозной герцогине оставалось лишь молча ждать итогов этой беседы.
- Вообще-то, если ты не понял, мы собираемся тебя судить, - нахмурилась Таня.
- За имперцев? - небрежно уточнил Эндрюс. – Ну, каждый защищается, как может. Позволь тебе объяснить, эриэ Гроттер. Все несчастье в том, что мне довелось родиться раньше Анхелики. Вот тогда бы ей досталась столь желанная для нее власть, да и я не был бы привязан к стране, которую, честно говоря, ненавижу. Но Пряха распорядилась иначе, и герцогом стал я. Некоторое время сестренка молча терпела такое положение дел, а потом вдруг решила от меня избавиться. В ход пошло все: от высоких интриг в Совете до банального яда. И что мне оставалось? Гордо умереть? Нет, я выбрал иной путь.
- Спасибо, он мне известен, - остановила Таня разошедшегося герцога. Если раньше Ле Фей вызывал у нее хоть какое-то сочувствие, то теперь оно бесследно улетучилось, а его место заступило отвращение. Эндрюс казался правительнице похожим на какого-то скользкого болотного гада, которого не волнует ничего, кроме его места под корягой. – Править ты больше не будешь.
- Отлично! – исторически расхохотался герцог. – Тогда – прощайте!
Он поднял руку, и от его тела во все стороны хлынули волны пламени. Таня автоматически поставила щит, глядя, как трескается и плавится мраморный пол. Маги защищались самостоятельно. Девушка без труда отметила угольно-черный купол Глеба, серебристую стену, выросшую перед Анхеликой, даже Маргарита – увы! – окружила себя стеной из серебристого льда. Что ни говори, а дилетантов в зале не было.
Огненная буря закончилась через несколько секунд, оставив после себя пятна густой копоти на потолке и стенах. Эндрюса больше не было, но правительница не собиралась его жалеть. Можно сказать, парень, самоуничтожившись, оказал всем огромную услугу, ведь теперь не надо было решать, что делать с отстраненным от власти Ле Феем.
- Продолжим, - вздохнула Таня, снимая защиту. – Поскольку бывший герцог только что покончил с собой, править Дримой будет его сестра.
- Возражаю, - бросила с места Маргарита. – Если дать ей власть, это будет угрозой всей стране.
- Да кто ты такая, чтоб об этом судить! – взвилась Анхелика, и Таня с грустью поняла, что обсуждение определенно затягивается.
- Я и не претендую на роль судьи, - Марго сняла с пальца колечко и подбросила его в воздух.
Гроттер почти не удивилась, увидев, как украшение поймала рука в черной перчатке. Рыцарь Рока, куда ж без него! Если на Земле все дороги вели в Рим, то в Дриме эти дороги вели к черному Рыцарю.
Марго встала и без особой охоты подошла к воплощению темных сил. Кольцо хранилось в семье Арсено с давних времен, но прибегали к нему раза два, не больше. Потому что добровольно связываться с Рыцарем Рока стал бы лишь сумасшедший. Маргарита в своей нормальности в последнее время здорово сомневалась, и поэтому решила попросить темные силы о помощи. Смена правящий династии вроде бы была вполне достойным поводом. Но вот к последствиям чародейка оказалась готова плоховато. Само колечко оказалось ледяным, и этот холод словно опутывал, стирая ощущение реальности. Совет для Маргариты прошел как во сне, но и потом стало не легче. Потому что еще предстояло объяснить самому Рыцарю Рока суть своих мелочных человеческих просьб.
- Зачем ты позвала меня? – спросил Рыцарь.
- Я считаю, что Анхелика Ле Фей не достойна быть герцогиней Дримы, - четко проговорила Марго заранее продуманную фразу.
- Ты считаешь себя вправе решать, кто должен править? – без особой приязни уточнил мужчина.
- Да.
Мужчина поймал взгляд стоящей перед ним женщины, невольно сравнивая ее со Инайей. Та всегда смотрела в глаза людям. «Если уж я вижу тебя насквозь, смотри и ты, - означало это в ее переводе. – Если сможешь увидеть.» Но получалось наоборот. Светло-зеленая хрустальная глубина ее взора затягивала, лишая воли. Ее не любили и боялись, хотя просить о помощи не брезговали. Маргарита была ничуть не похожа на свою родственницу. Даже сейчас она смотрела кокетливо, скрывая яркую зелень глаз за тенью ресниц. Кошка, просто кошка, которая, однако, знает, чего хочет от человека. И у нее было право на его помощь, им самим и данное.
- Хорошо, - Рыцарь Рока кивнул. – Кто-то из присутствующих здесь хотел бы защищать герцогиню?
- Лучше забери с собой Маргариту, - подала голос Ванда Ротсей. – Она сама убийца!
Марго бы промолчала. Подумала бы про Бриана, его вечную любовь – и промолчала. Но Рыцарь Рока стоял почти рядом, виски сжимала оставшаяся после кольца боль, и сил не хватило.
- Ты про Нилу? – чародейка, воспользовавшись поводом, отодвинулась подальше от Рыцаря Рока. – Да если хочешь знать, ее Анхелика и убила!
- Это правда, - равнодушно подтвердил мужчина и, подойдя к герцогине, галантно протянул ей руку: - Идем со мной.
Девушка поднялась неловко, как кукла, и сама вложила ладонь в ладонь Рыцаря.
- Стоять! – скомандовала Таня, сообразившая, что сейчас у нее сопрут последнюю претендентку на герцогскую корону. Время остановилось, но не Рыцарь Рока. Пусть он и был лишь младшим божеством здесь, но опыта у него было определенно больше, чем у Тани. Дримовский аналог сатаны покачал головой, и Таня почувствовала, как дрогнул нити, составляющие суть этого мира. На несколько секунд мужчина оказался вне власти богини, и этого времени ему хватило, чтобы исчезнуть вместе со своей жертвой.
Таня посмотрела вслед исчезнувшим и досадливо стукнула себя рукой по колену. Вот кого теперь оставлять за главного???
Девушка скептически осмотрела оставшихся магов, но на первый взгляд достойных не обнаружила. Пришлось посмотреть повнимательнее, проще говоря, увидеть истинную суть каждого. Ну в самом деле, не собеседование же устраивать!
Ванда Ротсей оказалась взбалмошной особой, больше всего озабоченной своим престижем. Свое мнение считала единственно верным и, честно говоря, для высокой политики подходила мало. Ее брат обладал более мягким характером, но самостоятельно прнимать решения не умел.
Даниэлла Эльфрэ предстала перед Таней ценительницей кровавых оргий и темных ритуалов. Ее братьев богиня даже не стала рассматривать: и так понятно, что допусти кого-то из этой семейки к власти, и жить в Дриме сразу станет страшно.
Бриан, как выяснилось, был неисправимым идеалистом, склонным верить людям и искать во всех что-то хорошее. Потом возносить получившиеся из людей статуи на пьедесталы и бродить среди них, задумчиво улыбаясь. Его сын еще сам не определился, чего хочет от жизни, но имперцев ненавидел люто.
Маргарита Арсено терпеть не могла сложные интриги, если они не касались амурных дел, но для проведения новой политики подходила идеально, потому как дипломатия вкупе с умением блюсти свои интересы были у нее буквально на генетическом уровне.
- А вот фиг тебе! – вслух прокомментировала Таня и переключила внимание на последнюю кандидатку.
Анастасия Верр была, пожалуй, несколько консервативна и слишком привержена традициям, но за себя любимую могла пойти на все. Дипломатичность Маргариты была в ней изрядно разбавлена презрением к людям, но вариант был явно приемлемый.
Таня хмыкнула и позволила времени течь дальше.
- Собрание объявляю законченным! – объявила она. – Нового герцога я выберу на днях. Пока все свободны. Глеб, не подойдешь на минуточку?
Некромаг покосился в сторону Маргариты, картинно упавшей на руки Бриану, и неохотно подошел к однокурснице.
- Что угодно великой от скромного меня? – иронично спросил он.
- Глеб, твоим шуткам юмора все равно далеко до Ягуновских, - покачала головой Таня, спешно пытаясь придумать, зачем же она позвала к себе некромага. Понятное дело, что его просто надо было оттащить подальше от Марго, но что-то подсказывало девушке, что Глеб может и не оценить такой трепетной заботы о его личной жизни. – Скажи, кто из кандидатов в герцоги импонирует лично тебе?
- Серьезный вопрос, - с непонятной интонацией протянул Бейбарсов. – Зачем тебе мое мнение?
- Мне просто интересно, - невинно улыбнулась Таня. – Неужели ты не хочешь мне помочь?
- А тебе нужна помощь? – с наигранным удивлением поднял брови Глеб. – Да что ты, великая! Я же всего лишь маг, не то что ты!
- И тебя это раздражает, - понятливо кивнула девушка. – В этом и есть причина того, что ты так охотно бросился в местную жизнь?
- Мне здесь просто нравится, - отрезал Бейбарсов. Может, прежнюю Таню его тон бы и заставил завершить разговор, но от ее новой личности было не так-то просто «отрезаться».
- Ну, тогда иди, погуляй напоследок, - язвительно бросила богиня. – Потому что как только я назначу нового герцога, то отправлюсь домой. И вы все вместе со мной.
- Как будет угодно досточтимой правительнице, - поклонился некромаг и быстро вышел из зала, даже не хлопнув дверью на прощание.
- Ну и сам дурак, - вслед ему бросила девушка. Тишина зала обступила ее невидимой, но все равно непроницаемой стеной.
- Сама виновата, - проворчал дед. – Нос задрала, и вот тебе результат…
В тоне Феофила слышалось сочувствие. Он-то знал, что так всегда и бывает. Всемогущество возносит к вершинам, а дружба и прочие связи привязывают к земле. Так кто виноват, что эти связи рвутся? Уж не бог-то точно!
- И что теперь делать? – задумчиво спросила девушка. Было не то что грустно, но как-то горько. Как когда вдруг приезжаешь в деревню, где доводилось отдыхать, и замечаешь, что некогда огромный пруд – всего лишь лужа с лягушками, дом покосился, яблоки на деревьях мелкие и кислые… А ведь раньше все было так хорошо! Память и разум спорят между собой, и первая, чаще всего, сдается, говоря: «Ну да, что там могут понимать дети!»
- А ты сделай так, чтобы они после возвращения забыли этот визит, - тихо предложил перстень. – Дома ты станешь прежней, и им ни к чему помнить, насколько иной ты можешь быть…
- По-твоему, я сильно изменилась? – заинтересовалась Таня, мысленно перебирая свои поступки. – Вроде, такая же, как и была.
- Да? – хмыкнул дед. – А вот скажи-ка мне, достойная дщерь Гроттеров, если бы среди пленников не было Эйвона, как бы ты с ними поступила?
Богиня задумчиво прикусила губу, признавая правоту предка. Ведь казнила бы, не задумываясь…
- Мэг, ты совсем того, да? – Бриан сгрузил Маргариту на кровать в ее комнате и сам присел на край широченного, покрытого гобеленовым покрывалом ложа. – Что за спектакль ты устроила?
- Прости, - девушка перевернулась на спину и виновато посмотрела на друга. – Я знаю, что поступила с Анхеликой…
- Не напоминай мне о ней, - поморщился маг. – Видишь ли, я все-таки решился прочитать ее мысли, и… Нет, лучше не будем. Я о другом. Ты совсем с ума сошла – идти против воли Гроттер?!
- Считай, что да, - Маргарита закинула руки за голову и подтянула подушку поближе к себе. – Понимаешь, с нашей правительницей еще как-то можно договориться, а вот с герцогиней – вряд ли.
- Да я и не спорю, - пожал плечами Бриан. – Но я все равно не уверен, что тебе это сойдет с рук.
- А ты думаешь, я не боюсь?! – чуть громче, чем следовало бы, воскликнула девушка. Давало о себе знать напряжение последних дней. – Единственное, на что надеюсь, - что Таня не станет убивать единственного оставшегося представителя семьи. Ну, и с другом ее поговорила, хотя это вряд ли сработает…
- Мэг, мне будет тебя не хватать, - вздохнул мужчина.
- Не порти мне остатки настроения, пессимист! – Марго запустила в друга подушкой, но сколько-нибудь ощутимого удара не получилось – слишком много сил вытянуло колечко. – И дай в кои-то веки выспаться, а?
- Помочь раздеться? – предложил Дебрандт, но получил твердый отказ.
- Все думаешь, что этот некромаг оценит твои жертвы? – усмехнулся Бриан. – Не хочу тебя расстраивать, но вряд ли!
- Исчезни, - потребовала Маргарита. – Только служанку пришли все-таки, ладно?
Луг был буквально покрыт ярко-желтыми цветами, похожими на маленькие солнышки. Дей шел по нему неторопливо, казалось, наслаждаясь каждым шагом и радостно подставляя лицо солнцу.
- Напоминаешь о моих долгах? – хмыкнула Маргарита, идущая рядом с вампиром. Трубчатые стебли желтых цветов хрустели под ногами, и девушка старалась лишний раз не наступать на эти «солнышки».
- Всего лишь хочу спросить, не нужна ли тебе помощь, - улыбнулся вампир. – Я слышал, ты повздорила с правительницей?
- Слегка, - девушка пожала плечами. Здесь, в иллюзорном пространстве сна все заботы казались мелкими.
- Так, может, мне придти? – предложил Дей. – Мне все-таки дорого твое благополучие.
- Я и так помню наш договор, - досадливо поморщилась Марго. – Незачем лишний раз напоминать мне об этом!
Впереди посреди золотисто-желтого луга показалась горка, покрытая темно-зеленой, тонкой, как волос, травой.
- Я не напоминаю, Мэг, - покачал головой вампир. – Вернее, напоминаю не об этом. Я просто снова хочу стать живым, вот так пройтись под солнцем, полюбить – по-настоящему, а не как сейчас, взять на руки своего ребенка…
- Разве мужчины любят детей? – автоматически уточнила Маргарита, опустившись на колени и коснувшись пальцами выглядевших такими мягкими травинок. Действительно, как шелк…
- Кто как, - усмехнулся Дэй. – Но большинство, наверно, все же любят, особенно те, у кого их нет и быть не может.
- А это идея! – девушка подняла на друга разом повеселевшие глаза. – Спасибо за мысль, Дей! Конечно, не так уж все это и просто, но сработать все-таки может!
- Я рад, что смог хоть чем-то помочь, - поклонился вампир, не показывая виду, что чего-то не понимает. Даже сейчас, после стольких лет достаточно близких отношений, Марго оставалась для него загадкой, которую он, впрочем, не стремился отгадывать. Хватит и того, что чародейка в обмен на кое-какую вампирскую магию уже подарила ему возможность выходить днем, пусть даже и прячась от прямых солнечных лучей, и заходить в дома без приглашения. По сравнению с образом жизни остальных вампиров, это была уже почти свобода.
- Тогда мне пора, – улыбнулась Марго. – Кстати, ты не знаешь рецепта, как стереть память с помощью немагических зелий?
- Обижаешь, - улыбнулся Дей. – Запоминай рецепт, малышка.
По сравнению с его собственным возрастом чародейка и в самом деле была еще ребенком.
Утро в замке Ле Фей выдалось напряженным. Собравшиеся в столовой на завтрак маги подозрительно косились друг на друга и проверяли каждое блюдо на предмет яда, а каждого слугу – на наличие оружия.
Таня сидела во главе стола и улыбалась. Это подковерные интриги ее веселили.
- Танюх, - Ягун, получивший место слева от правительницы, наклонился к ней, - тебе не кажется, что атмосфера тут явно взрывоопасная?
- Не то слово, - безмятежно кивнула Таня. – Ждут, кого я назначу герцогом, и мечтают повторить вчерашний подвиг Марго, так красиво устранившей конкурентку. А я не назначу, пока не разберемся с пленниками.
- С какой радости-то? – опешил Баб-Ягун. – Или выбрать не можешь?
- Да я выбрала уже, - шепнула ему на ухо подруга. – Только не хочу им легкую жизнь устраивать. И вообще, в этом мире ничего даром не дается!
- Танька, я тебя не узнаю! Прям вторая Чумиха…
- Обижаешь, - хмыкнула Таня. – Я не Чума, я намного круче. Ей до меня – как до Луны пешком.
- Мило, аж слов нет, - Ягун отодвинулся подальше, зато Ванька, наоборот, наклонился к девушке.
- Так ты говоришь, назначишь герцога, когда твоим имперцам сотрут память? – переспросил он.
- Ага, - кивнула правительница. – Слово богини!
- Отлично, - согласился Ванька и, привстав, достаточно громко предложил: - Марго, тебе надо помочь с зельем для паладинов?
- Спасибо, но пока не стоит, - чародейка улыбнулась, смягчая отказ. – Мы с Глебом договорились поэкспериментировать сразу после завтрака. Если ничего не получится, тогда зайдем за тобой, идет?
- Конечно, - не стал спорить Валялкин. – Глеб в травах и в самом деле хорошо разбирается.
Бейбарсов привстал и слегка поклонился, благодаря за признание его скромных талантов.
Таня ощутила, как ревность в ее душе подняла голову и царапнула сердце острыми коготками. Эта Маргарита не имела никаких прав на личного некромага Гроттер! Убить мерзавку на месте, а лучше – заставить выглядеть на ее настоящий возраст. Нет, лучше вообще лишить нахалку магических способностей, ведь именно этого она боится больше всего.
Марго почувствовала на себе холодный взгляд правительницы и повернулась к ней. В зеленых глазах, так похожих на ее собственные, читался приговор. Чародейка левой рукой сжала лежащую на коленях салфетку, по скулам разлилась предательская бледность. Марго не сомневалась, богиня сможет ее наказать так, что смерть покажется куда лучшим выходом. Хотелось закричать, убежать, хоть как-то разрушить повисшую в обеденном зале тишину, но Маргарита заставила себя остаться на месте. Она – маг, а маги сильнее. Всегда.
Таня усмехнулась и покачала головой.
- Я передумала, - вслух объявила она, зная, что Марго ее поймет, а остальные не решатся спрашивать.
Маргарита судорожно вздохнула, усилием воли разжимая пальцы. «Вот стерва», - адресно подумала она, и вскоре получила ответ: «Я богиня».
Совместно с Миралиссой
Из столовой Маргарита выходила в настроении, близком к похоронному. Похоже, из-за ревности правительницы ее гениальный план соблазнения можно было считать полностью проваленным. И стоило ли, спрашивается, тратить два часа только на подбор наряда, если теперь страшно лишний раз посмотреть в сторону Глеба.
- Мэг, - Лоренс догнал девушку, - я тут случайно услышал… Вряд ли, конечно, тебе будет это интересно, но правительница потребовала привести к ней Эйвона.
- Ты прав, совершен скучная новость, - Марго благодарно кивнула парню и догнала Глеба: - Ну что, идем в лабораторию?
На пороге Глеб остановился, впечатленный интерьером комнаты. Впрочем, несмотря на кресла и ковер, больше подходящий для спальни, стол с тиглями и колбами тут все-таки имелся.
- Ладно, показывай свои запасы, - коротко сказал Бейбарсов, настаиваясь на рабочий лад и отводя взгляд от глубокого декольте Маргариты. – У вас растут черноцвет и вороний глаз?
- Ну… да, само собой, - вздохнула девушка, не зная, как перейти к интересующей ее теме. Не прямо же с порога, наверно, все же…
- Тогда не могла бы ты показать, где все это находится? А то у вас тут заблудиться можно, - Глеб постарался говорить как можно более непринужденно и уж точно ни словом не упоминать о сцене, произошедшей за завтраком. Незачем расстраивать девушку. Это потом можно поговорить с Таней и попытаться убедить ее, что она не права, а Маргарита никоим образом не него, Бейбарсова, не претендует.
- Да, конечно, - Марго постаралась вспомнить, где хранятся эти дурацкие травы. – Сейчас, я найду…
Подойдя к шкафу, она начала перебирать мешочки и склянки, делая вид, что усердно разыскивает нужные ингредиенты.
В голове, между тем, не было ни одной дельной мысли, чему Марго изрядно изумлялась.
Да что это с ней? Можно подумать, для неё когда-либо составляло труд соблазнить мужчину, тем более, когда она его так хочет! А он её? Стоит, как пень у дороги, Рок его побери! Впрочем, нет, хватит и одного исчезновения, обеспеченного этим Рыцарем!
А вот Глеб мог бы и взглянуть как-то… теплее, показать бы, что ему она интересна, ну, хоть что-нибудь! Неужели, он так любит эту свою правительницу? Разве ее вообще можно любить?!
Маргарита почувствовала отчаяние. Ну, как, как ей сказать этому парню, что она хочет, чтобы он остался с ней навсегда, пока она еще жива! Первый раз за всю свою жизнь колдунья влюбилась, а этот человек собирается уйти! Да еще и любит другую!
На глаза ведьмы навернулись слезы, и руки слегка задрожали. Стеклянный пузырек с «вечерней звездой», стоявший на самом краю полки, был случайно сбит, и Марго попыталась подхватить склянку, что ей и удалось. Но поймала она её так неудачно, что неловко дернув рукой, приложила флакончик о тот же злосчастный шкаф. Стекло в ее руках разлетелось мелкими осколками, а кровь из распоротой ладони брызнула прямо Марго на платье. И если бы только кровь! Рука оказалась буквально облита приворотным зельем…
- Ай! – вскрикнула колдунья, закусив губу от внезапной боли. «Срочно смыть эту пакость!» - панически подумала чародейка, но Глеб уверено поймал ее за запястье.
- Стой, давай исцелю, - объяснил он, а Маргарита зачарованно следила за тем, как золотистое зелье расплывается по его смуглой коже.
Вот уж точно, не рой другому яму, а если роешь – клади туда лестницу, иначе сам потом не выберешься. Только в анекдотах удается окатиться приворотным зельем, действующим при контакте с кожей, и сделать так, чтобы в это же зелье влез и объект приворота. А «вечерней звезде» все равно, кого привораживать.
Некромаг, удерживая ладонь девушки, провел над порезом свободной рукой и что-то прошептал. Почти неуловимый цветочный запах эликсира превратился в густой аромат жасмина, окутавший парочку магов. Маргарита смотрела на Глеба, наклонившегося над ее рукой, и испытывала нешуточное желание схватить этого несносного мага за шею и целовать так, чтобы заставить его забыть про свой мир, про дом и про эту проклятую Таню! За этими мыслями она не заметила, как остановилось кровотечение, и порез затянулся, оставив после себя лишь едва видную белую ниточку шрама.
- Вот и все. Будь осторожнее со стеклом, - Бейбарсов поднял голову от руки Марго и его лицо оказались прямо напротив зеленых глаз ведьмы.
- Спасибо, - проговорила Маргарита, не в силах оторвать взгляд от этих черных горящих глаз некромага, которые сейчас были так близко.
- Не за что, - пожал плечами Бейбарсов, испытывая огромное сожаление, что он вынужден будет покинуть эту девушку и вернуться в Тибидохс, с Таней, которая была его вечным проклятьем. Мысли об этом не давали некромагу спать по ночам. А Марго… на него, Бейбарсова, еще никогда не смотрели с такой нежностью и страстью. Некромаг никого не любил и не хотел в своей жизни, кроме Тани, поэтому никак не мог понять, почему он думает об этой дримовской колдунье. Пусть они похожи как две капли воды, но он постоянно хочет быть рядом с Марго, а не с Таней, и прекрасно это осознает!
- Не за что, - повторил он, не выпуская руку Марго из своей, не в силах отвести глаз от её лица, на котором было какое-то мечтательное, и, в то же время, решительное выражение.
- Так ты нашла то, что нужно? – спросил Глеб, заставив себя разжать пальцы. Все тело протестовало против такого решения, но разум оказался сильнее. Маргарита глубоко вздохнула и потерла пальцами виски, словно отгоняя наваждение. Впрочем, она знала, что с «вечерней звездой» так просто не справишься. Только бы удалось вести себя достойно и не показать себя полной идиоткой перед парнем, который ее совершенно точно не любит, иначе бы сейчас хотя бы посмотрел на нее.
Глеб избегал смотреть на Марго, думая, что её не интересует его скромная персона. Бейбарсов так привык к тому, что его не любит и гонит от себя Таня, что, полностью поглощенный своей любовью к Гроттер, никогда не замечал, какими глазами на него смотрели многие девчонки в Тибидохсе. Некромаг, вообще, считал, что вызывать желание у противоположного пола он не может, да его никогда и не интересовали отношения с противоположным полом, исключая Таню Гроттер, стоявшую особняком в сознании некромага.
Но сейчас, Глеб чувствовал совершенно незнакомые эмоции, волной исходившие от Марго и реагировал на них точно так же, как и любой другой нормальный мужчина, находясь наедине с интересующей его женщиной.
- Марго, ты же хотела, чтобы я помог тебе с травами? – голос некромага слегка дрожал, но лицо выглядело, как всегда бесстрастным.
Маргарита вдруг решилась, кинувшись в свое желание, как в омут.
- Ну, вообще-то я позвала тебя не за этим, - она опустила глаза, теребя рукой край платья от волнения. – Такой состав я сделала уже давно… Не в этом дело. Просто…
Она замолчала, не зная, как Глеб отреагирует на её слова.
- Я слушаю! – Бейбарсов выжидающе смотрел на неё, а сам видел только её губы, до которых так хотелось дотронуться поцелуем.
- Я… я прошу тебя подарить мне наследника, - голос Маргариты прервался от волнения. Она вскинула глаза на Бейбарсова, боясь, как никогда, его отказа.
Но Глеб потрясенно молчал, словно внезапно лишился дара речи.
Что это значит? Неужели, она хочет от него ребенка. Глеб внезапно испытал такой стыд и сожаление от невозможности дать то, что просит эта прекрасная девушка, что готов был просто повернуться и постыдно бежать, подальше от неё, куда-нибудь в темный медвежий угол, где никто не увидит его позора.
Чародейка же, неправильно истолковав его молчание, с волнением продолжала:
- Позволь, я объясню. У магов дети могут появиться только по обоюдному согласию обоих родителей, поэтому просто напоить и затащить тебя в постель я не могу.
Глеб все еще молчал, а в душе только росло жгучее сожаление и стыд от своей несостоятельности. А он-то, дурак, на мгновение подумал, было, что она испытывает к нему какие-то чувства, к нему, Глебу Бейбарсову! Но… ей нужен от него ребенок, просто ребенок, то, единственное, что он не в состоянии ей дать.
Нет, надо успокоиться и жить, как жил. Скоро возвращаться в Тибидохс и опять видеть и ощущать, что Таня не любит его, и опять не спать ночами, лихорадочно вычерчивая при лунном свете изученный, до последней черточки, профиль.
- Марго, - остановил ее Глеб, думая лишь о том, как бы сохранить хладнокровие и не дать отчаянию полностью завладеть его сердцем, – я ценю твою откровенность, но у некромагов не может быть детей.
- Это магический закон твоего мира? – деловито спросила Маргарита, уже зная, что ответит ему.
- Да.
- Тогда протест отклоняется, - мило улыбнулась девушка. – Магические законы вашего мира в нашем не действуют.
Глеб потрясенно молчал. Он внезапно понял, чего касались все те недомолвки и странное молчание Марго и Бриана. И, одновременно, до него вдруг дошло, что и проклятие его ведьмы здесь не действует! Вот почему он так мало думает о Тане… и постоянно - о Марго! Он просто любит её, именно её, а не Таню, которую навязывало ему проклятье его наставницы. То есть, у него была свобода выбора и он, действительно полюбил сам, полюбил Маргариту!
Бейбарсов медленно пытался осмыслить ситуацию. Марго стояла рядом и, перебирая тонкими пальцами оборку платья, смотрела на юношу.
- Так вот о чем вы так старательно молчали, - медленно произнес некромаг. – Если бы я узнал о ваших правилах, я должен был бы подчиняться им?
- Может, поговори об этом в другой раз? – колдунья нетерпеливо передернула плечиками, понимая, что разговор получится длинным, что явно не приблизит её к цели. – Мне кажется, сейчас не самое подходящее время!
- Почему же?
«Да потому что я хочу тебя, сволочь! – мысленно высказалась Марго. – Прямо здесь и сейчас! А ты из себя паладина строишь. Угораздило же в такого чурбана бесчувственного влюбиться…»
- Ну, хорошо, - вслух сказала она, разочарованно вздохнув. – Садись, поговорим. Что ты хочешь знать?
- Законы вашей магии, - Глеб опустился в кресло и тут же пожалел об этом, потому что Маргарита устроилась на ковре у его ног. Она выглядела такой беззащитной и трогательной, что некромаг на секунду поверил, что и она испытывает к нему что-то, помимо желания родить ребенка.
Ребенок! Глеб улыбнулся. Он всегда знал, что детей у него не будет, но, оказывается, он очень хотел, чтобы они у него были. И вот – он сидит и глупо улыбается, а у его ног – самая прекрасная и желанная девушка во всех мирах!
- Ну, во-первых, на паладинов не действует магия. И убить их, просто остановив сердце, невозможно, - хладнокровно перечисляла колдунья, опустив голову на колени Глебу, что сильно мешало некромагу сосредоточиться на интересовавших его вещах. Впрочем, сейчас Бейбарсов чувствовал, что интересуют его явно не вопросы иномирской магии.
- Далее, летать и телепортироваться тоже нельзя, - продолжала Марго, нерешительно дотрагиваясь до ноги Глеба, ругая его за холодность последними словами. - То заклинание, которым ты взял где-то кольцо для меня, - невозможно.
Глеб почти не слушал её, почти полностью поглощенный совершенно новыми ощущениями от её руки, которую Марго, как бы невзначай, положила на бедро некромага, слегка поглаживая его кончиками пальцев.
Бейбарсова бросало то в жар, то в холод, но, по старой привычке некромага, Глебу, все еще, удавалось сохранять бесстрастное выражение лица, едва сдерживаясь, чтобы не схватить её в объятья и не… Что «не» некромаг знал только теоретически, но это не мешало ему наслаждаться моментом.
- Марго, а почему я? – вдруг задал он вопрос, и сразу же пожалел об этом.
- Что «ты»? – улыбнулась Марго, чувствуя, что Глеб реагирует на неё очень даже… осязаемо. Значит, она явно ему нравится! Вот только бы удержать его в Дриме, а дальше… уж она сумеет сделать так, чтобы жизнь здесь ему пришлась по вкусу!
- Почему ты хочешь, чтобы ребенок был от меня? – спокойно продолжал Глеб, хотя внутри у него все просто переворачивалось от странных ощущений и чувств: и горечь сожаления, что она его не любит, и счастье, что он может дать ей то, что она просит, и желание обладания, которое затмевало все остальные.
Ну вот, что ему сказать? Марго растерялась от такого, в сущности, вполне ожидаемого, вопроса. Вот пень недогадливый! И не скажет же она ему, что любит его, как девчонка, просто с ума по нему сходит! А вдруг она его совсем не интересует, а просто Таню напоминает? При этой мысли Маргарита ощутила, как со дна душа поднимается ненависть к правительнице, которой он не нужен и которая только мучает его. Ну, почему так несправедливо? Нет, не скажет она ему правду, обойдется! Путь хоть на ребенка согласится, хоть что-то на память от него останется.
Ведьма загнала боль куда-то вглубь и с вымученной улыбкой взглянула прямо в глаза некромагу:
- У нас осталось слишком мало магов, чтобы среди них я могла подобрать достойного отца для своих детей. Да ты и сам видел, верно?
- Но я же не обычный маг, я – некромаг, - Глеб подавил в себе боль того, что ей все-таки нужен только ребенок от него – ничего более.
- Некромагов у нас нет, - Марго продолжала водить пальчиком по его бедру. - Мертвеца поднять можно, но живым он при этом выглядеть не будет никогда…
- Подожди, - прервал ее Бейбарсов, непроизвольно беря за руку и останавливая её движения. – Я так не могу сосредоточиться. Скажи, если некромагов нет, то кто тогда я?
- Маг смерти, - пояснила Маргарита и устроилась поудобнее, уложив голову ему на колени так, что Глебу приходилось наклоняться к ней ближе, чтобы видеть её глаза. Руку же Марго, высвободившись из ладони Бейбарсова, снова скользнула по бедру некромага. Прикосновение ощущалось даже через ткань брюк. – Они тоже могут работать с нечистью, но при этом сами являются обычными живыми людьми. Еще они исполняют роль палачей в Суде Магов.
- А это что? – Глеб непроизвольно наклонился еще ниже к её губам. Он даже чувствовал её теплое дыхание на своем лице.
- Тебе это действительно интересно? – вторая рука чародейки, тем временем, как-то незаметно оказалась под рубашкой некромага. Пальцы пробежались по смуглой коже, а Глеб, уже совсем плохо себя контролируя, обхватил Марго за талию и усадил к себе на колени, несмело дотрагиваясь до её нежной шеи и проводя пальцем в ложбинку, уводящую в вырез платья.
- Да уже не очень, - прошептал Глеб, приникая к её губам.
«Наконец-то!» - мелькнула мысль у Маргариты и пропала, смытая волной счастья и желания.
Через несколько минут, когда некромаг оторвался от её губ, она прошептала:
- Думаю, здесь нам будет удобнее, чем в кресле, - и потянула некромага на пушистый ковер, лежащий перед камином.
Глеб не сопротивлялся, только, улыбнувшись, спросил, проводя рукой по спине колдуньи:
- Как там расстегиваются ваши платья?
- Легко, - колдунья, засмеялась, и платье соскользнуло с нее облаком перламутрового тюля. Шпильки сами собой выскользнули из прически, позволив распустившимся волосам коснуться нежной кожи, а руки Глеба уже обнимали обнаженное тело Марго, дрожащее от желания.
- Только, - Глеб вдруг остановился, серьезно глядя в её глаза, и Маргарита испугалась, что он уйдет.
- Что? – ведьма сама поразилась страху, прозвучавшему в её голосе.
- Только ты скажи, что надо делать, я не знаю, как… - некромаг слегка смутился.
Марго изумленно подняла брови:
- Ты что, хочешь сказать, что ты никогда до этого…
- Именно, - Глеб, волнуясь, смотрел на Марго. А вдруг она отвергнет его? Разве ей нужен такой неумелый любовник?
Маргарита прикрыла глаза от счастья. Не может быть! У него никогда не было женщины! Она будет первой, и он будет принадлежать только ей!
- Не верю, - лукаво улыбнулась Марго, стягивая с некромага рубашку. – Целуешься ты так, что просто голова кругом идет. Что, совсем ничего не знаешь?
- Ну, только теоретически, - руки Глеба уже скользили по её телу так, что Марго поняла, что просто проваливается куда-то в пропасть удовольствия.
- Тогда уже пора переходить к практике, не против? – это было последнее связное предложение, которое слышали стены этой лаборатории.
Эйвон шел по коридору замка Ле Фей, ненавидимого уже дальше некуда. Двух суток заточения ему хватило, чтобы твердо в этом увериться. Их тюрьму окружала жесткая магическая блокировка поставленная всеми имеющимися в этом мире богами, так что колдовать в ней не смог бы даже брий Альваро. Паладин уже знал о смерти любимого наставника, но, как ни странно, она оставила его совершенно равнодушным. Любви, этого изматывающего чувства, наслаждения на грани боли, больше не было, чему Эйвон был очень рад. Если б еще не тюрьма с товарищами по заключению!
Вот те были действительно расстроены. Первые несколько часов народ еще как-то держался, а потом… Эйвон презрительно поморщился при одном воспоминании. Взрослые мужчины, закаленные множеством боев, вели себя, как сентиментальные барышни, заливаясь слезами и в истерике бросаясь на стены и решетки. Паладина посетила мысль, что, пожалуй, их вступление в секту было не таким уж и добровольным, но тогда оставался единственный вопрос: почему сам он не чувствовал ничего такого? Теоретически сломавшееся заклятье должно было ударить одинаково по всем.
Понимание пришло чуть позже: Маргарита. Нередко он, довольный и уставший, засыпал рядом с ней, всей кожей чувствуя ее кошачий изучающий взгляд. Он знал, что колдунья его не любит, и ни капли не доверял ей. Но что-то заставляло его порой рисковать, полностью отдавая свою жизнь в руки этой странной женщины. А потом, просыпаясь, он каждый раз удивлялся: жив…
- Приветствую, Эйвон, - Таня, стоявшая спиной к двери, даже не обернулась, когда конвой втолкнул паладина в комнату. – Оставьте нас.
Охранники с поклоном скрылись за дверью. Мужчина сразу заметил, насколько изменилась Таня со времени их последней встречи. Тогда это была ведьмочка, не знающая, что делать с собственной силой, теперь же ее сила отлично знала, что делать со своей хозяйкой.
- Приветствую, эриэ Гроттер, - ровно и осторожно, будто ступая по обрывистому склону, ответил паладин.
Девушка обернулась, и Эйвон с жадным вниманием вгляделся в ее лицо, сразу заметив круги под глазами, будто после бессонной ночи, задумчивую морщинку между бровей и холод, поселившийся в глубине ее взгляда. И все за какие-то несколько дней!
- Ты ответишь на мои вопросы, - Таня не спрашивала, а утверждала, и Эйвону оставалось лишь кивнуть. – Ты ведь никогда не любил меня?
- Не любил, - подтвердил паладин, понимая, что любая ложь сейчас будет означать смертный приговор, немедленно приведенный в исполнение. Правда, впрочем, тоже не спасет, а лишь отсрочит тот же приговор на число Таниных вопросов.
- И хотел сдать меня своему любовнику?
- Хотел.
- Что он собирался сделать со мной?
- А что можно сделать с богиней? – усмехнулся Эйвон. – На нее можно только молиться. Ты тихо спала бы всю жизнь, а тебе бы строили храмы и служились мессы. И у Альваро был бы свой, абсолютно недоступный для других источник силы.
- Это не смерть, но и не жизнь, - задумчиво протянула Гроттер.
- А разве сейчас ты живешь? Нет, подожди! Сначала выслушай, - поднял руку паладин. – Сейчас живешь не ты, а то, что твоя сила сделала из тебя. Ты думаешь, что это нормально, но я могу показать тебе тебя прежнюю, если позволишь.
Таня задумалась. Что-то внутри изо всех сил убеждало не поддаваться на провокации этого типа, но другая часть девушки предлагала попробовать. В конце концов, разве смертный может что-то сделать богу?
- Я разрешаю, - кивнула она решительно. – Что тебе для этого нужно?
- Только твое согласие, - пожал плечами паладин, вспоминая уроки покойного Альваро. Итак, чтобы оттянуть на себя всю силу бога, требуется следующее…
Таня увидела, как Эйвон закрыл глаза, и почувствовала, как выстраивается между ними незримый мостик. Что ни говори, а все-таки паладин был достаточно способным магом, правда, не имеющим ни капли собственной силы. «Можно будет дать ему нормальные магические способности», - мельком подумала девушка, а в следующий миг ощутила, как мужчина мягко потянул на себя ее дар. Таня помнила, как ощущается обращение обычных магов: укус комара или что-то в этом роде. Эйвон действовал иначе: зачерпнул чуть-чуть силы, а потом резко ударил ею по самой богине, вдруг отбросив ее к прежнему, человеческому состоянию.
Паладин знал, что будет больно, но даже не представлял, что настолько. Какое там – управляться с чужой силой! Это все равно что поймать гигантский, больше тебя ростом, огненный шар, чтобы поджечь им костер. Тут бы самому не сгореть, отсчитывая секунды, которые он дал Тане, чтобы побыть собой. Три… два… один… Все.
Огненный шар отлетел обратно, вырвавшись из тисков ослабевшей воли. Эйвон поднялся с колен – и сам не заметил, как упал, - и посмотрел на Таню. На лице девушки отвращение к себе самой боролось с прежней ледяной невозмутимостью. Паладин отступил подальше к двери. Впрочем, если победит богиня, это ему поможет мало.
- Зачем? – глухо и беспомощно спросила Таня. – Специально, да? Я впервые в жизни была счастлива. Я знала все до конца и ни в чем не сомневалась. А ты все разрушил. Я устала быть человеком, Эйвон!
- Успокойся, малыш, - паладин, приблизившись, взял девушку за руки. – Конечно, льдом быть проще, чем огнем. Лед прекрасен и совершенен, но не менее красиво и пламя, хоть ему и приходится все время искать, чем жить. Понимаешь, лед холоден, а огонь все-таки греет…
Таня вспомнила женщину в белом шарфе и Рыцаря Рока. Ими можно любоваться, но быть такой все-таки не хочется.
- Черт с тобой, спасибо, - через силу улыбнулась девушка, уткнувшись носом в плечо Эйвону. Вот ведь предатель, сектант, а польза от него все равно есть. Конечно, сразу прежней Таней она не стала, но хотя бы точно знала теперь, с чем в себе стоит бороться.
- Всегда рад помочь, правительница.
- Назовешь меня так еще раз, - серьезно предупредила Таня, - превращу в белую лабораторную мышь и отдам Маргарите на эксперименты!
- Понял, молчу! – поднял руки паладин. – Так что, можно идти обратно в тюрьму? Или бежать туда на четырех лапках и помахивая хвостиком?
- А на свободе гулять, значит, не хочешь?
- После того, что мы тут творили? – приподнял брови Эйвон. – Нет, за решеткой как-то безопаснее! Кстати, не скажешь по секрету, что нас ждет?
- Память вам сотрем, - объяснила девушка. – Уж слишком близко к тайнам богов подобрались.
- Слава Альдо, - по привычке проговорил мужчина и улыбнулся: – Тогда – прощай.
- Прощай, - вздохнула Таня, вызывая конвой. – Или все-таки до встречи?
- Богам виднее, - улыбнулся паладин. – Как ты решишь, так и будет.
- Так и будет, - задумчиво повторила девушка, отрешенно глядя перед собой. – Тогда… прощай.
Мамзелькина: I follow you...
